Глава 5

Как писать книги со здравыми мыслями

Будет удобно иметь название для той части реальности, которую здравомыслящий индивидуум эмоционально не будет расценивать как "реальную". Мы будем называть ее Внешнее (Outside).

Внешнее состоит из всего, что кажется непостижимым для человеческого ума. На деле все непостижимо (inconceivable) для человеческого ума (если бы только он существовал), но немногие люди это замечают.

В религиозных и философских работах часто трудно устранить все ссылки на Внешнее. Есть несколько способов справиться с этой проблемой. Один из наиболее успешных - сгенерировать характерную некоторого рода избыточность значений критических слов.

Рассмотрим следующий пассаж, в котором использованы слова "бытие" ('being') и "существование" ('existence'). "Термин "бытие" в этом контексте не обозначает существование во времени и пространстве.... (Он) означает целиком человеческую реальность, структуру, смысл и цель существования.'[1]

Вполне ясно, что по крайней мере когда Тиллих (Tillich) первый раз использует слово "существование", он подразумевает под ним то, что я тоже поразумеваю, когда использую это слово. Похоже, что то, что мы оба подразумеваем под "существованием" - это "быть там" ('being there').

Однако, затем Тиллих явно отменяет этот смысл и продолжает, наделяя слово "бытие" вторым смыслом. Термин "бытие" означает целиком человеческую реальность, говорит Тиллих. Значение этой фразы неочевидно.

Возможно, Тиллих подразумевает общую сумму содержимого умов всех людей - иллюзии и все? Что люди понимают как реальное? Или ту часть реальности, которая доступна человеческому уму?

Последнее представляется лучшим, что мы можем сделать. Поэтому давайте предположим, что "человеческая реальность" ('human reality') действительно означает ту часть содержимого -- действительного или потенциального -- умов людей, которое действительно соответствует тому, что существует.

Затем "человеческая реальность" становится приложением (apposition) к "структуре, смыслу и цели существования". Что из этого можно понять? "Цель существования" на первый взгляд кажется ясной, пока "существование" не делает необъявленное изменение смысла по отношению к тому, как оно было использовано сначала. Казалось бы, эта фраза должна означать "цель, ради которой все существует".

Но это трудно, поскольку "цель существования" - приложение к "человеческой реальности", которая определенно не включает цель существования.

Это ведет к отчетливому подозрению, что когда Тиллих говорит "структура, смысл и цель существования", то он имеет в виду вовсе не "существование", а "человеческую жизнь" ('human life'). Если он действительно подразумевает это, то, казалось бы, нет причины, почему он должен так говорить -- за исключением того, что это лишило бы его высказывание статуса, которым оно не обладает. И если он действительно это подразумевает, мы приходим к следующему определению слова "бытие" -- "все, что оказывается реалистичным в содержимом умов людей; структура, смысл и цель человеческой жизни".

На деле мы можем предложить такую переформулировку высказывания Тиллиха: "Когда мы говорим "бытие", мы не подразумеваем Внешнее. Мы подразумеваем Внутреннее (Inside)."

Этот пример иллюстрирует стандартную процедуру того, как принять в рассмотрение Внешнее, на самом деле не делая этого. Правила бумаготворчества такого рода очень просты и грубо их можно выразить так.

Существует ряд слов и фраз, которые могут подразумевать что-то о существовании или что-то о людях. Например: "существование" ('existence'), "глубина" ('depth'), "основа бытия" ('ground of being'), "высшие интересы" ('ultimate concern'), "значение" ('meaning') и т.п. Всякий раз, когда то, что вы на самом деле подразумеваете - это "человеческие отношения" или "каждодневная жизнь (быт)", вам следует заменить это на некую экзистенциально звучащую комбинацию, как например "глубина бытия" ('the depth of being'). Хорошая идея использовать составные фразы ("глубина исторического существования", "высшие основы значения"), поскольку значительную степень мрака можно создать суммированием неопределенного числа неопределенных терминов.

Обычная практика - как можно меньше определять эти термины. Но если окажется, что вы хотите это сделать, то лучше всего использовать последовательности фраз, дополняющие друг друга (как в только что рассмотренном примере: "целиком человеческую реальность, структуру, смысл и цель существования"). Это дает очень хороший эффект конфликта - определить нечто трудное с точностью, но на самом деле создавая двусмысленность (по принципу уже упоминавшегося суммирования неопределенностей). Механизм дополнения (apposition) сам по себе вносит дополнительную капельку сомнения, поскольку если соединяются две такие фразы как "глубина значения" и "сокровенная структура реальности" ('the inmost structure of reality'), то никто не будет уверен, либо эти две фразы - способы сказать  об одном и том же, либо же их назначение - дополнить друг друга.

Можно использовать другие словесные конструкции, чтобы разместить как можно ближе слова "человек" ('human') и слова "Внешнее" ('Outside'). Слова, подобные "окончательный, высший" ('ultimate') и "реальность" ('reality'), следует использовать в фразах типа "человеческая реальность" ('human reality') и "высшие интересы" ('ultimate concern'), а слово "значение" ('meaning') следует разбавить до "значение и соответствие (логическая взаимосвязь)" ('meaning and coherence'). (Слово "значение" можно расценить как информационно достаточное; однако, добавление слова "соответствие" вносит полезное неявное предположение, что "значение" должно быть логичным и последовательным, что требует подтверждения, и, скорее, оно - это соглашение между людьми.)

Чтобы проиллюстрировать эти инструкции, рассмотрим типичную фразу "жизнь и существование" ('life and existence'). Теперь слово "существование" может означать "человеческая жизнь" ('human life'), но если это так, то это ничего не добавляет к значению фразы. Поэтому эта фраза, казалось бы, должна означать "человеческая жизнь и факт, что вещи есть там" ('human living and the fact that things are there') -- что кажется странной комбинацией для совместного обсуждения.

Еще один способ состоит в том, что абстрактные слова "трансцендентный", "значение", "существование" следует скомбинировать с общеупотребительными словами, подобными словам "жизнь" ('life') и "доверие" ('confidence'):

Высокие религии ... отличаются степенью единства и последовательностью (логической взаимосвязью) жизни, которые они стремятся охватить, и смыслом (sense) трансцендентного источника значения, лишь посредством которого можно поддержать уверенность в значимости жизни и существования.[2]

Можно я предложу парафраз (переформулировку), который, по-моему, не уменьшает информационное содержание. "Высокие религии отличаются тем, что для человеческого существа они придают ощущение значимости всей человеческой жизни." Поскольку человеческая жизнь для здравомыслящих человеческих существ  уже воспринимается значимой, это, казалось бы, позволяет квалифицировать как "высокую религию" все что угодно или ничто вообще.

Это правда, что моя переформулировка уменьшает приписанный Ниебуром (Niebuhr) смысл, если он использует слово "трансцендентный" в трансцендентном смысле. Если так, то, что он говорит, становится более сложным, но сомнительным. Предполагая, что "трансцендентный" должно означать "обладание истинностью (validity), на которую не может повлиять никакое рассуждение вообще", или, возможно, "непосредственно связанный с причиной существования", трудно понять, почему от "трансцендентного источника значения" следует ожидать, что он будет поддерживать чью-либо "уверенность в значимости жизни". Чтобы это было истиной, нам придется принять психологическую гипотезу, что люди могут принять трансцендентные значения как значащие только на веру (confidently). Более того, нам  также придется принять, что трансцендентный источник значения должен обладать свойством убеждать человеческое существо в значении его жизни. Это интересные побочные сведения о человеческой психологии, что приходится так часто предполагать, что назначение трансцендентного должно состоять в том, что оно 'придает значение жизни'. На деле, всякий, кто достаточно необычен, чтобы иногда думать о трансцендентном, обнаруживает, что оно заставляет воспринимать жизнь невыносимо бессмысленной. (Именно поэтому люди стараются больше об этом не думать.)

Если мы предположим, что Ниебур применяет слово "трансцендентный" в одном из вышеописанных смыслов, то, похоже, наиболее очевидной характеристикой трансцендентного значения будет то, что оно лишает законной силы все зависимые значения. Это, в конце концов, и есть значение слова "трансцендентный" -- то, что лишает законной силы, но самого его лишить невозможно. Поэтому если Ниебур действительно применяет слово "трансцендентный" для обозначения того, что превосходит (transcend), то его высказывание становится таким: "Высокие религии отличаются тем, что придают всей жизни значимость ссылаясь на нечто, что придает  всей жизни бессмысленность, и это единственный способ, которым можно поддержать уверенность, что жизнь имеет значимость."

Поскольку очевидно, что это абсурд, я предполагаю, что на самом деле он не использует слово "трансцендентный" в трансцендентном смысле. Это гораздо больше напоминает то, что когда он говорит "трансцендентный источник значения", он подразумевает "нечто, что способно придать значимость всей человеческой жизни для большого числа людей".

Я предоставлю читателю самому оценить следующее без дальнейшего обсуждения:

Бог создал мир, и никогда не покидал его. Поэтому, с точки зрения современного атеизма (secularism), существуют чувства после значимости (meaningfulness) человеческого существования, признание высших обязанностей (obligations) в человеческий отношениях, поиски  неопределенного "другого" ('otherness').[3]

Имя этому бесконечному и неистощимому основанию истории - Бог. Именно это означает слово, и именно на него указывают слова Царствие Божье (Kingdom of God) и Божественное Провидение (Divine Providence). И если эти слова немного значат для вас, переведите их, и говорите о глубине истории, о основе и цели нашей общественной жизни, и о том, что вы воспринимаете серьезно без предубеждения в своей моральной и политической деятельности. Возможно, вам следует называть эту глубину надеждой, просто надеждой. [4]

[1] Paul Tillich, Systematic Theology, Vol. I, p.17.

[2] R. Niebuhr, An Interpretation of Christian Ethics, Meridian
    Books, 1956, p.17.

[3] Archbishop of Canterbury, Sunday Times, December 20, 1964.

[4] Paul Tillich, The Shaking of the Foundations, Penguin Books,
    1949, p.65.

<< Оглавление
< Предыдущая глава - Следующая глава >